и упасть черной звездой - к твоим ногам (с)
Сегодня Лени уже немного лучше. По крайней мере, настроение меняется не так быстро и резко.
Мне даже удалось вытащить его ненадолго в парк.
На одной из аллей мы ненароком спугнули нежно ворковавшую парочку - Торна с Альбертом.
Волчонок долго смеялся, потом как-то вдруг ослабел, и мы вернулись в спальню.
Последний пролет лестницы я нес любимого на руках, жадно целуя через каждый шаг.
Губы его были совсем сухие и, устроив его на подушках, я потянулся за кувшином с водой.
Механически сделал глоток. Едва успел удивиться незнакомому и неприятному привкусу - застоялась, что ли, на солнце?
Комната вдруг поплыла перед глазами.
Внезапно стало темно...
Мне даже удалось вытащить его ненадолго в парк.
На одной из аллей мы ненароком спугнули нежно ворковавшую парочку - Торна с Альбертом.
Волчонок долго смеялся, потом как-то вдруг ослабел, и мы вернулись в спальню.
Последний пролет лестницы я нес любимого на руках, жадно целуя через каждый шаг.
Губы его были совсем сухие и, устроив его на подушках, я потянулся за кувшином с водой.
Механически сделал глоток. Едва успел удивиться незнакомому и неприятному привкусу - застоялась, что ли, на солнце?
Комната вдруг поплыла перед глазами.
Внезапно стало темно...
Подхватив Кристи на руки, я уложил его на постель, холодея от ужаса, ещё не веря, что...
Понюхал воду...
Кости выломало тут же. Я задрал голову и издал то ли вой, то ли рычание.
В комнату вбежал испуганный Тьерри.
Я ткнул рукой с длинным и когтями в сторону кувшина.
Тьерри всё понял.
- Никого не выпускать из замка, - прорычал я. - Немедленно провести расследование. Кто приносил воду, кто был в наших комнатах. Через полчаса доложите о результатах. Колдунов сюда.
Тьерри молча поклонился и вышел.
Колдуны появились через минуту. Пока они возились у постели, я написал письмо и отправил одного из них вниз, в подвал, к порталу в Илларию.
Через полчаса пришёл Тьерри, доложил о первых результатах.
Ещё через час маги собщили мне, что жизнь Кристи пока вне опасности...
Пока...
Я готов был разорвать их на части за такие слова, но только рыкнул, выгоняя прочь из спальни.
Оставшись один, я упал на колени перед постелью и прижался огрубевшей щекой к руке Кристи.
Заскулил.
Нет, то было на охоте, лет двадцать назад...
Что же затягивает теперь, стискивая грудь, словно тисками - не вздохнуть...
Сквозь пугающую тишину слышу тихий жалобный звук... даже не понял сперва - что это.
Словно молния - мысль: волчонок! это плачет мой волчонок. Кто посмел?!
Пальцы сжимаются, стискивая, как мне кажется, край обрыва, в который я провалился. Я тянусь на едва слышный звук, он делается все четче... вот он совсем рядом.
Мне наконец-то удается сделать вдох и прошептать:
- Лени...
Голос хриплый, дыхание горячее, звериное.
Не позволю больше ему так делать - пробовать до меня. Я же зверь в конце концов, у меня нюх есть. Готов себя убить, что не допёр до этого раньше - идиот, кретин...
Потихоньку начинаю вспоминать, что произошло.
Похоже, не зря остерегался. Хлебнул вот какой-то отравы... но лучше я, чем любимый.
- Не... не плачь, моя светлость... - так. голос начинает слушаться. - Вот тебе и шанс взять власть в свои руки.
Пытаюсь улыбнуться.
В глазах по-прежнему темно... черт, похоже, ослеп. Яды порой дают такой эффект, как правило, временный.
Будем надеяться.
- Слышишь, радость моя? Не плачь...
Пытаюсь вернуть себе более или менее нормальный вид.
Не выходит.
- Я не плачу, Кристи.
Я и правда уже не плачу - меня трясёт всего.
От страха, а больше от гнева.
- Письмо отправил князю. Может, он сможет что-то сделать.
Осторожно протягиваю руку, пытаясь угадать - где лицо, коснуться щеки.
Так и есть, малыш, почти перекинулся.
- Иди ближе, любимый... - дыхание почти в норме. Говорить уже совсем нетрудно. Зрение бы вернулось... - Иди ко мне. Все будет хорошо, обещаю. Пока ты рядом, все будет хорошо, моя светлость...
Но я ложусь рядом, тяжело дыша, и обнимаю Кристи своими лапищами.
Почему он пытается меня ощупать?
- Любимый, ты меня видишь?
Теперь можно ориентироваться по дыханию волчонка. Теперь я точно не ошибусь.
Творец, какой же я идиот... каково ему - такие переживания.
Ласково поглаживаю когтистую лапу.
- Нет, не вижу. Но это ненадолго, - мне бы на самом деле ту уверенность, с которой я говорю сейчас. - Так бывает. Ты, главное, успокойся, хорошо? Один из нас должен быть здоров... и теперь все свалилось на тебя, мой бойцовый котенок.
Мальчик, частично перекинувшийся, лежал на постели рядом с Кристианом и как только был жив - такой страх был написан у него в глазах.
- Кристиан, - позвал я. - Это Нураддин.
У Лени были глаза с большую илларийскую золотую монету. Но даже если бы сейчас земля разверзлась, он бы своего герцога из объятий не выпустил.
Нураддин? Любовь моя, да ты и впрямь великий организатор - в один миг поставил на ноги не только Виям...
Вновь приподнимаюсь на локтях, пытаясь сесть, опереться на спинку кровати. Когда это удается, прижимаю волчонка к себе. Поворачиваю лицо к гостю.
Видеть не вижу, но точно знаю, где он. Тонкий, почти неуловимый запах восточных пряностей появился в комнате с его приходом...
- Здравствуй, Нураддин, - могу даже улыбнуться. - Прости, что пришлось побеспокоить тебя. Добро пожаловать. Мы оба тебе рады.
По-хорошему, надо было прежде всего промыть герцогу желудок, но здешние маги почему-то решили заглушить яд снадобьями. Теперь оставалось только обильное питьё и мочегонное.
Ну, и некоторые иные лекарства - для сердца, для облегчения дыхания.
Ничего необычного в яде этом, судя по симптомам, не было.
- Отравитель ваш - идиот, - заметил я.
- Вот за это я на Творца не в обиде. Хуже было бы, окажись он умен...
Тихонько глажу взъерошенную голову Лени. Рубашка лопнула на спине - в прорехе волчья шерсть. Ласково почесываю загривок, шепчу:
- Умный волк, сильный волк, смелый волк...
Выпил, и скоро почувствовал, что таю, как снежный ком. Мышцы пришли в норму, шерсть спряталась.
- Денька через два будешь как новый, - сказал я герцогу. - Но ты поваляйся в постели подольше.
Подмигнул.
- Так, глядишь, чего и разузнаете. А лучше вообще прикинуться умирающим.
- Князь прав. Пусть лучше убийца себя выдаст, чем опять рисковать.
- Метили не в меня, - чуть слышно говорю Нураддину. - Я воду пью редко... в лесу, в пути, но в замке - почти никогда. Метили не в меня... Даже не знаю, говорить ли ему об этом. И так перенервничал, чудо, что сердце выдержало. А ему еще герцогством управлять, пока я без глаз...
Был бы он здоров - схватил бы его за грудки и потряс хорошенько.
А так не выдержал и упал ему на грудь, зарыдав.
Осторожно провожу ладонью по мокрой от слез щеке.
- Лучше я, чем ты, любовь моя... Ты слаб еще, не стоит так рисковать. Я-то выкарабкаюсь, обещаю тебе. Я правда выкарабкаюсь... Лучше обними меня, а то ведь и впрямь сейчас встану и пойду вести расследование...
Чувствую, что моя светлость вот-вот выскажет еще одно судьбоносное решение. Нахожу вслепую его губы, целую - осторожно, словно спрашивая разрешения.
- Мой дом - твой дом, Нураддин. Располагайся.
Посмотрел на волчонка, потрепал по плечу.
- Ты ему мозги-то вправь, а то он чего-то недопонимает.
Подмигнув, вышел из спальни.
Дышать получается как-то не очень.
Привычно подавляя иррациональную панику, которая сама собой возникает всякий раз, когда грудная клетка словно обручем стиснута - не впуская воздух, стараюсь расслабиться, успокоиться... обычно это помогает.
Сейчас, когда прибыло подкрепление в лице князя, я немного стал рассуждать здраво.
- Наверное князь хотел сказать, что если что-то случается с младшим, старшему легче это выдержать и принять меры.
Пытаюсь вдохнуть поглубже. Наконец это удается.
Лежу с закрытыми глазами, привыкаю к слепоте. Чувствую прильнувшего ко мне волчонка - такого теплого... уютного даже.
- Может, Нураддин и прав, - неожиданно вырывается у меня. - Может, и стоило бы поумирать немного... так, на публику. Но ведь тогда... - крепче прижимаю к себе Лени, - все обязанности перейдут к тебе, моя светлость. Справишься?
Чуть слышно фыркаю.
О, Творец, помоги ему - пусть скорее поправится.
Шутить-то я шучу сейчас, а мне выть хочется.
Просто сидеть здесь и держать его в объятьях, почти забыв о тяжести в голове, о стесненном дыхании, о боли где-то рядом с сердцем. Он невредим - и это главное. Он со мной - и все будет хорошо.
- Как идет расследование, ваша светлость?